Константин Калбанов - Вепрь - 2 [СИ]
Было и в-третьих, и в-четвертых, но самое главное, после того, как он добрался до непосредственных виновников его несчастий, на грудь стало давить не так сильно. Он не раз слышал о том, что пролитая кровь не приносит облегчения, но вынужден был с этим не согласиться. Да, боль утраты осталась, вот только при воспоминании о своей семье, его больше не душила ярость и не темнело в глазах. В конце концов, ему просто стало легче дышать, а это уже немало. Ненависть к гульдам никуда не делась, но тут можно и обождать, не случится война в этом году, начнется в следующем, а уж тогда они погуляют. Вот только форму не нужно терять и продолжать готовиться.
Именно из-за подготовки к грядущим схваткам он и решил немного отойти от быта ватаги и взвалить парней на плечи Горазда. Война очень затратная штука, а потому готовиться к ней нужно загодя, что требовало не только больших вложений, но и много времени.
После возвращения Виктора и принесенной вести изменился и Богдан. Едва узнав о том, что виновники гибели родных уже на том свете, кузнец замкнулся в себе и уйдя на могилу, на берегу пруда, просидел там практически без движения почти сутки. Все на подворье сильно переволновались, а ну как сердце не выдержит. Бабка Любава порывалась пойти, дать ему успокоительного настоя, но Виктор удержал ее. Отчего-то у него была уверенность, если сумеет пережить, перетерпеть, то дальнейшая жизнь Орехина изменится. Все это время мужик словно шел в гору с тяжким грузом на плечах, и вот сей час он был на перевале, если достанет сил, то он его преодолеет. Нет, тяжкий груз утраты никуда не денется, но теперь он уж будет идти под горку и нести его будет куда как легче.
Из этого состояния дядьку Богдана наутро вывели младшие браться Горазда. Собравшись втроем и утирая искренние слезы сочувствия, сами как-никак недавно схоронили тятьку, они обступили кузнеца и слегка потеребив за рукав рубахи, заявили, что мол угли в горне уж горят, все готово к работе, но только им без него никак. Как такое случилось и когда, никто не взялся бы объяснить, но что случилось, то случилось, мальчишки в поисках отцовской ласки, доброго слова, мужского плеча и еще бог весть чего со всей детской непосредственностью потянулись к нему, а он вцепился в них как утопающий за спасательный круг. Может приди кто иной и ничего у него не вышло бы, не сумел бы он растормошить убитого горем мужа и отца, но им это удалось. Когда он не отреагировал на слова ребят, они не сговариваясь прильнули к его могучей груди и разрыдались в голос, не переставая его звать, тормошили, и снова льнули к нему и наконец сковавший сердце лед дрогнул, и начал таять, а на темных от загара и беспрестанной работы в кузне щеках появились две дорожки слез.
— Чего это вы здесь?
— Дак, мы уж все приготовили, а тебя и нету. А как мы без тебя-то. — В один голос запричитали мальчишки.
Прав был Виктор, Богдан сейчас был на перевале, вот только он стоял перед выбором, идти ли вниз, или остановиться. Он замер в некоем подобии равновесия, не решаясь, как именно поступить. Но прав он был и в том, что никому не подсилу его сдвинуть с места, разве вот только этим пацанам, искренне полюбивших ставшего замкнутым, злым и порой резким мужчину.
Пройдя в дом, он попросил крынку молока, в один присест выдул почти литр и аккуратно поставив на стол пустую посуду, поблагодарил с озорной улыбкой Беляну, вогнав взрослую женщину в краску, после чего бодрой походкой направился в мастерскую. Дел невпроворот, так что до обеда не ждите работника. Провожая Богдана взглядом все с нескрываемым облегчением вздохнули, а Виктор на радостях залпом осушил кружку вина. Слава Богу. Вроде налаживается.
— У-у, аспид, — с шутливым гневом потрепала холку бывшему скомороху подошедшая бабка Любава, как видно одобряя поведение хозяина подворья в отношении страдальца.
Вот когда с кузнецом все уладилось, Виктор и решил, что пришла пора заняться чем-нибудь новым. Сейчас в мастерской делались гранаты, но в количестве очень ограниченном, все же расхода большого как такового не было, да и порох лишний появился только когда отряд вернулся из похода, опять же запасы чугуна были исчерпаны, нужно было пополнять. Вот и решил Волков заняться другой задумкой, тем более, что для начала изысканий материала хватало, а там и подвезти можно. Случись драться, так не плохо бы иметь свою артиллерию, чтобы к примеру накрыть лагерь врага, ставшего биваком или бить его на дальних подступах. А откуда ее взять? Но главное, у него ведь и людей не было в достатке, чтобы обслуживать пушки. Но соблазн иметь большую дубинку был слишком велик, чтобы вот так отказаться, тем более, что было и решение.
Минометы! Кто сказал, что это оружие нельзя изготовить в это время? Как всегда нужна идея, а уж как ее осуществить можно и придумать. Ну да, каждая мина это изделие по конструкции ничуть не проще той же гранаты, а то еще и сложнее, на ее изготовление нужно будет затратить и время и средства и силы, а расходоваться боезапас будет очень быстро. Но ведь производство и наладить можно. Вот то же литье, можно заказать в Рудном, там же кстати можно изготавливать и корпуса для гранат, уж больно малы объемы у Богдана. Вон, как только порох появился, так вроде бы клепай изделия, да не тут-то было, хотя тот порох на гранаты жаба не подписывала выделять, так что он оставался нетронутым и применяться должен был только для стрелкового оружия. Так что корпуса можно смело заказывать на металлургической мануфактуре, а вот запалы… Запалы он разбазаривать не собирался. Самому пригодится.
Идея была проста. Калибр эдак миллиметров восемьдесят-девяносто, чугунный литой корпус с оперением. Вышибной и разрывной заряд, понятное дело черный порох. Запалил фитиль, секунды на четыре, опустил мину в ствол, тот прогорел и воспламенил заряд. В хвостовой части железная трубка набитая молотым порохом в качестве замедлителя, рассчитанная секунд на десять. Трубка входит в корпус мины и внутри утяжелена свинцовым конусом. При выстреле, порох в замедлителе воспламеняется и горит пока мина летит, а как только она входит в соприкосновение с препятствием, свинец продолжая двигаться втягивает за собой трубку и происходит воспламенение основного заряда. Простенько так и со вкусом.
Ствол миномета можно было сделать из обычного вязкого железа, что и ружейные стволы. Виктор читал, что в первую Мировую, немцы вообще изготавливали минометы из фанеры, снаружи оплетенной проволокой, и их хватало чуть не на сотню выстрелов. Опытные образцы можно было изготовить и здесь, а вот уже изделие все же лучше в Рудном.
Но все же от осуществления этой идеи он вынужден был пока отказаться. Нет, он не счел ее не перспективной, все гораздо проще. Он уже начал работать над чертежами, прикидывая что и как будет сделано, так ствол опытного миномета он решил изготовить из дерева. Фанеры у него не было, но зато имелось дерево, вполне подходила и сосна, просто ее нужно будет оплести проволокой, ну и следить за состоянием, а там и сменить. Тут главное было разработать саму мину. Скажете ничего сложного. Может и так, только вот отчего-то Виктору казалось, что со стабилизаторами будет все не так просто, малейшая неточность и снаряд может полететь по самой замысловатой траектории. Нужно было рассчитать заряд. Но тут он был вынужден признать, что ему с этим не справиться, в смысле теоретически, только методом проб и ошибок.
Это случилось в один из погожих дней. Парни как раз ушли в лес, двое бывших браконьеров преподавали им лесную науку. Не сказать, что это было первое занятие, они преподносили охотничьи премудрости и раньше, но как говорится совершенству нет придела. Опять же мясо совсем не помешает, так что пусть поохотятся. Виктор и сам был не прочь поприсутствовать, но как говорится каждому свое.
Обычно он не светился, с утра уходя прямиком в мастерскую, воспользовавшись черным ходом, ведущим на задний двор. Но в этот раз у него появился вопрос к Богдану, а тот как раз пошел в кузню при воротах. На постоялый двор завернули стрельцы, направляющиеся в Обережную, из сменных сотен. Крепость не имела постоянного гарнизона, так что раз в полгода отряд по пять сотен проходил мимо постоялого двора, сначала в одном направлении, а затем и обратно. На подворье они никогда не заворачивали, если только заедут командиры, чтобы поесть. Но тут у них случилась незадача, повредилась одна из телег и десяток стрельцов завернул в кузню, чтобы ее починить. Мальчишкам самим было никак не управиться, вот Орехин и пошел заняться этим вопросом лично.
Однако, когда Виктор подошел к кузнецу, то и думать забыл, зачем он ему нужен. В руках у одного из стрельцов он увидел странную пищаль. Все вроде как обычно, и приклад, и кремневый замок, стоп, не кремневый, фитильный, не важно. Удивительным был короткий ствол, который очень походил на миниатюрную такую мортирку, которая предназначалась для забрасывания разрывных зарядов за стены осаждаемых крепостей.
